From : Женя
Жадно пью виноград утомлённой измученной осени,
на скамейках веранд наблюдая
отсрочку разлук.
хлопья снега вокруг заменяю зелёными гроздьями,
и не верю в
серьёзность депрессий и бешенство скук.
а вода на стекле превращает портреты
в пейзажи,
а в неслышном миноре дождя различается туш,
а слова в новых
песнях, стреляя, всё мажут и мажут
мимо сердца. в немую холодность ноябрьских
луж.
это время как будто забыто, и наспех составлено
из плохих настроений,
из покостно-мелких простуд,
из вечно курящего неба, что слишком подавлено.
и
«где-то вчера» много ближе, чем «завтра и тут».
минус в плюс, снег в песок,
и границы где-то под кожей
между раненным нервом и ранним альцгеймером лягут.
эта скользкая осень - глухая фатальность, и всё же
есть в ней южная сочность
слегка обмороженных ягод.
я намеренно длю вечера, я коплю в себе вялую
серость.
мне другое вторично - важнА только новая суть,
только то, что в
прогнозах погоды читается смелость,
а не цифра, напротив которой останется
ртуть.
а вода на стекле превращает пейзажи в портреты,
а на них в
незнакомых одеждах знакомые лица,
а напрасно вы стали искать в поздней осени
лето,
оно всё у меня, и я вряд ли им стану делиться.